Глава 2.
Плен.
Княже мой, княже,
Грозна твоя стража,
Что ж от меня-то не уберегла?
(Мельница.Княже)
Лориэн сидела на полу в камере и смотрела в потолок. Покрытый разводами и плесенью свод не вызывал радости, но все лучше лицезрения решетки и глумящихся стражников. Девушка уже давно не обращала внимания на их глупые и пошлые шутки. В мыслях она была далеко – на бесконечных просторах своей родины, в вольных степях. Она мчалась на коне, и ветер пел в ее волосах, она гуляла в роще, единственной во всем крае. И задавала себе один вопрос: зачем она уехала?
Восстание не так сильно взволновало ее душу, чтобы ради него отказаться от всего. Степи всегда жили хорошо, и гнев и злость Фобоса не затронули их. В наследство от отца ей достался дом и огород с диковинными растениями, она бы не нуждалась. Тогда почему?
Скрип замка порвал нить ее мыслей. В дверь просунулась голова стражника:
- Эй, ты. На выход.

***
- Как это они сбежали?! – Седрик съежился от гнева повелителя, которому только что доложил о побеге повстанцев.
- Господин, тюрьма охраняется лучшими солдатами. Ловушки безупречны, - пытался оправдаться лорд, зная, как беспомощно звучат эти доводы.
- Безупречны, говоришь? Тогда как ты объяснишь то, что мятежники на свободе?!
- Ну, не все, Ваше Высочество. Часть убита, и мы упустили не всех.
Князь немного успокоился.
- Неужели тебе удалось кого-то задержать?
- Осталась девчонка. Судя по всему, одна из тех, кто пробрался в замок. Вполне может знать об их планах.
- Ничего она не скажет. Ты не понял еще? Эти мятежники, как же они держатся друг за друга. Как одна семья… - в голосе Фобоса Седрик услышал тоску. На повелителя иногда находила странная меланхолия, грусть по тем простым радостям, которых он давно себя лишил. Впрочем, такие моменты длились недолго.
Вот и сейчас князь тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.
- Ты говоришь, девчонка? Может быть… Пусть ее приведут.
***
Лориэн поднималась по лестнице замка в сопровождении двух стражников. У нее были крепко связаны руки, хотя эта мера предосторожности была явно излишней. Она все равно не смогла бы убежать – оба солдата заметно превосходили девушку по габаритам, а лестницы и переходы образовывали запутанный лабиринт, в котором нельзя было разобраться без провожатого. И, судя по темнице, замок скрывал немало ловушек.
Пол и стены были выполнены из черного мрамора, с редкими вкраплениями фиолетового и синего камня, еще больше затемнявшими помещение. Окна закрывали причудливые витражи, искажавшие дневной свет  и заставлявшие мраморные плиты переливаться зеленым, темно-красным, серым, оранжевым, желтым. Уютнее не становилось, замок был весь пронизан холодом, но Лориэн не могла не отметить причудливое изящество всего интерьера. Каждая вещь, каждая деталь декора говорила об отменном вкусе хозяина.
Наконец стражники ввели пленницу в тронный зал. Лориэн поразилась его огромному размеру и безлюдности. Наверное, с толпой придворных он бы не казался настолько безжизненным и настолько громадным. Высокие потолки давили, уничижая человека до букашки, ползающей по земле. Из стрельчатых окон, укрытых все теми же витражами, лил все тот же разноцветный свет, от которого так и било холодом, даже смертельным холодом. Девушка подумала, что предпочла бы жить скорее в тюремной камере, чем в этом зале, вроде бы служившем демонстрацией величия и могущества.
Но совсем безлюдным зал все же не был. Когда стражники подвели Лориэн к трону, она увидела двоих. Одни на троне сидел, другой стоял от него на почтительном расстоянии. Девушка не успела их хорошо разглядеть, так как солдаты довольно грубо швырнули ее на пол, к подножию трона.
- Встань, - раздался властный голос. – И развяжите ей руки.
Лориэн поднялась на ноги, а стражник разрезал веревки на руках. Девушка посмотрела наверх и впервые увидела князя Фобоса.
Про правителя Меридиана и его злобный нрав среди повстанцев ходили легенды. Детишки, порой, представляли его страшным чудовищем, с клыками и острыми когтями. Женщины думали, что князь сгорбленный уродец, ненавидящий всех из-за отвратительной внешности. Все это были сказки, ведь никто из них никогда принца не видел.
Он был очень красив. И очень молод, для тирана, Лориэн не дала бы ему больше тридцати. У него были большие серые глаза, пушистые ресницы и густые светлые брови, правильный овал лица и чуть смугловатая кожа. Фигуру скрывала просторная мантия, были видны только кисти рук с длинными изящными пальцами. И, конечно, волосы – длинные, пепельно-белые, окутывающие всю фигуру серебристым облаком. Князь больше всего походил на небожителя. Сходство довершало выражение лица – не злобное, как считали повстанцы, не злорадное, не жесткое – а холодно-отстраненное. Неизвестно, что страшнее.
***
Девушка посмотрела князю прямо в глаза. Редко кто осмеливался это сделать. Да и сам Фобос почему-то избегал встречаться взглядом с другими.
Она была хороша, даже в потрепанном черном костюме, маскировавшем все женские достоинства. Как бы их подчеркнуло дорогое платье… Повстанка явно родилась на юге – ровный, блестящий загар, черные волосы-змеи, в беспорядке падающие на плечи, темные глаза, красивые губы, невысокая, ладная фигура. И что странно – в ее взгляде не было ненависти, как у многих мятежников, попадавших к нему в руки. Темные глаза не раскрывали секрета ее души, но все же выдавали страх. Не панический, как у трусов и глупцов, а осторожный и затаенный, как перед неведомым зверем.
***
Князь спустился с трона и подошел к Лориэн почти вплотную. Он оказался выше ее головы на две, и от него исходил какой-то приятный терпкий аромат. Правитель резко взял девушку за подбродок и повернул ее голову сперва в одну, потом в другую сторону. Его пальцы были холодны как лед, а прикосновения обжигали. Лориэн была бы рада отстраниться, но он держал крепко, к тому же, за спиной девушки продолжали маячить стражники.
Наконец, князь опустил руки и обошел пленницу по кругу, разглядывая все части ее тела. Закончив, он потянулся по направлению к ее груди. Девушка отпрянула назад, машинально прикрыв грудь руками. Правитель, кажется, остался этим даже доволен.
Он вернулся на трон и знаком подозвал стражников.
- Отведите девушку в верхние покои. И будьте почтительнее с будущей княгиней.

Глава 4
Свадьба
И детей своих, избегающих наказания сна,
Этой полночью властью данною
Обвенчала луна.
(Сильфы. Круги на воде.)
О предстоящей свадьбе князя и простолюдинки город узнал скоро. Лорд Седрик и его люди позаботились, чтобы до ушей жителей дошли все необходимые сведения. Особенно о данном девушкой добровольном согласии на брак. Кто-то втайне осуждал княжескую невесту, уверенный в том, что она продала мятежные идеалы за красивые побрякушки и сытую жизнь, кто-то жалел, подозревая об истинных причинах данного согласия, кто-то просто не верил. Повстанцы, например
- Этого просто не может быть! – заявил Калеб, впервые услышав сенсационную новость. – Это очередная ловушка, которую нам подготовил Фобос. Он ждет, что мы придем на «свадьбу», чтобы ее расстроить, и спокойно схватит нас в церкви. А бедняжка Лориэн до сих пор томится в темнице.
Ватек покачал головой.
- Слишком изощренный план, даже для Фобоса. Зачем полностью дискредитировать себя липовой свадьбой, чтобы просто схватить повстанцев? Гораздо проще пустить слух о возможной казни бедняжки.
- Казни? – Калеб расхохотался. – Ты слышал хотя бы об одной? Фобос не убивает повстанцев, мы для него источник информации и дармовая рабочая сила. Это не более правдоподобно, чем свадьба.
- Есть один способ узнать, - тихо сказал Клаас. – Надо найти Лориэн. Я ведь предлагал тебе, Калеб, сразу вернуться за ней, но ты меня не послушал. Скорее всего, ты был прав, не желая рисковать жизнями остальных. Но сейчас, когда Лориэн в беде, когда ей грозит, возможно, худшая из всех судьба, мы не можем вот так спокойно отнекиваться фразой «Это неправда». Нужно действовать. И немедленно.
***
Страшный сон Лориэн продолжался. Те комнаты, где ее держали, привели в порядок: убрали старые вещи, вычистили ковры и мебель, поставили новые столы и кресла, сменили покрывала и занавески. Девушке каждый день приносили на примерку платья, юбки, сорочки. Служанки часами терзали ее волосы, вплетая в них тяжелые драгоценности, и стягивали их так, что у Лориэн глаза чуть ли не вылетали из орбит. И они все время молчали.
Наконец день свадьбы настал. С самого утра служанки обрядили девушку в необъятное белое платье из воздушного шелка с длинным шлейфом. Ей на руки одели перчатки, а на указательный палец левой руки – изящное золотое кольцо с редким черным бриллиантом в форме розы. Символ будущей неволи.
Как раз когда прислужница подавала Лориэн кольцо, раздался стук в окно. И сквозь цветной витраж девушка увидела знакомый силуэт, машущий ей рукой… Она собрала все силы и велела служанкам пойти вон. Те посмотрели на нее с каплей удивления, но повиновались беспрекословно.
Лориэн открыла окно, и в комнату влез Калеб. Он оглядел девушку с головы до ног и пораженно присвистнул.
- Ты…очень красивая! И немножко на облако похожа. Но неважно. Снимай эти тряпки и пойдем отсюда.
- Нет, Калеб, - тихо ответила ему Лориэн. – Я не пойду с тобой, - она не заметила, как из глаз потекли слезы. – Я должна выйти за него, понимаешь? Он уничтожит город, сварит его в медленно кипящем котле, если я откажусь.
- Мы успеем всех предупредить. Если ты сбежишь сейчас, мы выиграем время, они же не сразу тебя хватятся.
- Он сожжет мои степи тоже, - прошептала девушка. – Их ты предупредить не успеешь. Прости, Калеб, прости. Уходи, пока тебя никто не видел.
В дверь постучали. Послышался голос:
- Идемте, леди. Вас ждут.
Лориэн бы, наверное, удивилась столь неожиданному обращению, но только не в данную минуту. Она посмотрела на внезапно замершего Калеба, на последний островок свободы, попыталась улыбнуться, но не смогла, и вышла из комнаты.
***
Стражники проводили Лориэн в небольшой круглый зал, где ее ждал князь Фобос. Один. Интимность и торжественность брака подразумевали отсутствие свидетелей. Целую жизнь вместе будущие супруги должны встретить одни.
Девушка еще раз поразилась ледяной красоте князя, подчеркнутой белизной свободного костюма. Он тоже был в перчатках, а на пальце горел алый бриллиант-роза – почти такое же кольцо, как ярко черневшее на перчатке Лориэн. При ее появлении на его лице не дрогнул ни один мускул. Он молча стянул правую перчатку и подал девушке руку. Она повторила его движение и руку приняла.
Лориэн ужаснулась, насколько холодна была его ладонь. Холодна настолько, что ей сразу же захотелось отдернуть свою. Но она не посмела.
Вдвоем они прошли по темному коридору в абсолютной тишине, спустились по длинной крутой лестнице и вошли в церковь. Она была совсем небольшой, места в полукруглом зале хватило бы не больше, чем на десять человек. Помещение было погружено в полумрак. Свет исходил только от алтаря, вырубленного из цельного куска скалы и выполненного в форме естественного грота. Вход в «грот» был закрыт вратами из темного металла. Композиция смотрелась очень гармонично, а самым изумительным был свет: сине-зеленый, он исходил из неизвестного источника позади алтаря и разливался по все церкви, создавая истинно мистическую атмосферу таинства. Ни одной живой души в церкви не было.
Фобос и Лориэн опустились на колени напротив врат и разжали руки. Князь снял кольцо с левой руки и повернулся к Лориэн.
- Я, Фобос, беру эту женщину в законные жены. Да будет она таковой отныне и вовеки и да нее заменит ее никто на моем ложе и в моем сердце.
Он произнес слова клятвы сухо и ровно, как будто отдавал приказ о составе блюд для обеда или диктовал письмо. Светло-серые глаза не выражали ничего. Он надел кольцо на палец Лориэн, снова коснувшись ее своими ледяными руками. Она отшатнулась, он не заметил.
Запинаясь, девушка повторила клятву и отдала князю перстень с черным бриллиантом, стараясь не дотронуться до его кожи. Волшебный свет окутал их руки, снова сжатые, и Фобос и Лориэн стали мужем и женой.
После обряда новоиспеченные супруги вернулись в зал, откуда они спускались в церковь. Князь передал Лориэн стражникам, и те проводили ее в верхние комнаты, где девушку уже ждали служанки. Они сняли с нее платье и забрали перчатки и облачили ее в тонную шелковую рубашку. Постель уже была разобрана и застелена для двоих. Прислужницы задернули шторы, погасили свет и вышли из спальни.
Лориэн легла в кровать. Сердце бухало у нее в груди, отмеряя часы, минуты, секунды до прихода князя. «Когда он прикоснется ко мне, я умру, - крутилось у нее в голове, - когда он прикоснется ко мне, я умру». И смерть была желанна.
***
Фобос провел свою первую брачную ночь с женой. Лориэн не умерла.

Глава 6
Болезнь
Не ведьма, не колдунья явилась в дом ко мне,
А ясным днем испить воды зашла случайно смерть.
(Ария. Там высоко)
Это случилось через полгода после свадьбы. Князь вдруг начал жаловаться на невообразимую духоту в помещении, которую он раньше вообще не замечал – окна в замке открывались очень редко. Лорд Седрик позаботился, чтобы в некоторых комнатах вставленные наглухо стекла были даже выбиты, но лучше Фобосу не стало. Он переселился в сад, но на открытом воздухе у него начинала кружиться голова, а терпкие запахи цветов, столь любимые им раньше, доводили его чуть ли не до обмороков. Он  не мог много читать – строчки разбегались перед глазами.
Лорд Седрик как-то мягко намекнул, что повелителю, должно быть, нездоровится и необходимо обратиться к врачу. Однако князь достаточно резко ответил, что прекрасно себя чувствует и в его советах не нуждается.
Фобос, конечно, отлично понимал, что болен. Но его снедал страх – страх потерять власть. Пока ему стоило фантастических усилий удерживать город в повиновении. А если он сляжет, мятежники немедленно вылезут наружу, начнутся волнения и полный хаос, и правитель знал, какого труда будет стоить вернуть все на привычные рельсы. Поэтому, превозмогая боль, он продолжал обманывать себя, что это только легкое недомогание, которое через недельку-другую пройдет.
***
Лориэн, как всегда, ожидала князя в спальне. Он, как всегда, пришел, разделся, лег рядом и все такое. Все было как всегда, за исключением пустяка. Все его тело, обычно такое холодное, гладкое, сухое, сейчас горело огнем. Лицо, руки, шею покрывали капельки пота. Его поцелуи в этот раз обжигали, как раскаленный металл. Да и движения, обычно выверенные до мелочей, показались ей судорожными и отрывистыми.
- Милорд, что с Вами? – осмелилась спросить она. Он не ответил, просто зажал ей рот новым поцелуем и продолжил свое дело.
Утром, к своему удивлению, Лориэн проснулась не одна. Прежде князь всегда рано уходил, не оставляя ни малейших следов своего присутствия. Но сейчас он спал рядом с ней в какой-то чересчур расслабленной позе – на спине, широко раскинув руки, с повернутой набок головой и ногой, свесившейся на пол. Волосы хаотично разметались на подушке. Они были абсолютно мокрыми.
- Милорд, - девушка легко тронула князя за плечо. Никакой реакции. Она потрясла чуть-чуть сильнее – голова безвольно мотнулась в сторону и вернулась в прежнее положение.
Лориэн прислушалась к его дыханию – сперва она испугалась, что он не дышит вообще, но потом она смогла различить слабые и неровные вдохи и выдохи.
- Милорд, Вы слышите меня? – спросила она уже на всякий случай, зная, что не получит ответа.
Фобос был без сознания.
***
С этого дня замок погрузился в суету. По прежде пустынным коридорам замка теперь без конца сновали люди то с кадками воды, то с чистым и грязным бельем. Они все создавали много шума, не смотрели под ноги, и Лориэн уже не знала, куда от них деться.
Князю становилось все хуже. Он так и не пришел в сознание и начал бредить. Приглашенный из города врач поставил неутешительный диагноз – свейскую лихорадку, которую переносили немногие. Он оставил лекарство для ежедневного приема и обещал часто навещать замок. Лорд Седрик не смог настоять не том, чтобы лекарь постоянно присутствовал при князе – авторитет был уже не тот. Но средство не помогало. Все ждали конца.
В городе пока все было спокойно. Насколько это было возможно, информацию старались держать в тайне. Слуг не отпускали домой, связь с внешним миром подвергалась жесточайшей проверке, тому самому врачу запрещалось говорить о происходящем с кем бы то ни было под страхом смерти. Лорд Седрик сосредоточил все свое внимание на предотвращении беспорядков и поэтому неминуемо допустил разброд и шатание в самом замке. Мгновенно рухнули почти все запреты и ограничения. В кабинет князя, недоступное святилище, теперь под разными предлогами захаживали все, кому не лень, после чего оттуда пропали многие ценные вещи. В лаборатории умудрились разлить несколько опасных реагентов, едва не вызвав взрыв. Дверь лаборатории после этого случая пришлось забить. В спальне ошивались десятки людей, галдя и только излишне беспокоя больного.
Про Лориэн все просто забыли. Служанки теперь могли запросто не убрать постель, не прийти вовремя ее одевать, принести завтрак позже срока. Это стало для девушки словно глотком свежего воздуха. Она забросила душные платья и громоздкие прически, сутками сидела в библиотеке, ела вкусные булочки на кухне с теплым домашним вином. Никто более не беспокоил ее ночами и она смогла высыпаться.
Однажды Лориэн заплутала в коридорах замка и случайно оказалась на половине мужа. Она хотела тут же уйти, но слуга задержал ее. Он робко улыбнулся и неуклюже предложил ей следовать за ним. Он проводил ее прямо в спальню Фобоса, откуда как раз выходил врач.
Это был маленький человечек, уже не очень молодой, но сохранивший пышную каштановую шевелюру и остроту зрения. Возраст выдавали только многочисленные морщины, испещрявшие лицо. Он насмешливо и несколько высокомерно поклонился княгине.
- Сожалею, мадам, но Вам нужно готовиться к худшему. Я делаю, что могу, но все в руках провидения. Не смею более Вам мешать, - он придержал ей дверь и бодро зашагал прочь по коридору, совсем не так, как медик, чей пациент умирает.
Лориэн ничего не оставалось, кроме как войти внутрь.
Спальня была большая и светлая, с высокими белыми потолками и стенами, обитыми голубым штофом, чередовавшимся  с белыми псевдоколоннами. Большое окно было закрыто простым стеклом, а подоконник превращен в настоящий диван. В центре комнаты стояла огромная кровать под голубым балдахином. Там, на белых подушках, в жару метался князь.
Лориэн не узнала его сразу, а потом ужаснулась произошедшей перемене. Такое правильное прежде лицо застыло в гримасе страдания, щеки и лоб покрывала испарина, губы потрескались и были искусаны в кровь. Волосы свалялись и превратились в ком, руки покрывали царапины от ногтей. Он страшно стонал и звал кого-то, но она не смогла разобрать, кого именно. На подушке были видны пятна от воды – наверное, его пытались поить, но организм не принял влагу.
Девушка перевернула подушку другой стороной, аккуратно вытерла ему лицо влажной марлей, расправила волосы, насколько смогла. И случайно взглянула на тумбочку у кровати. Там в окружении стаканов стояла маленькая черная бутылочка с наклеенным на ней рецептом – то самое лекарство, прописанное врачом. Из чистого любопытства Лориэн открыла ее и понюхала. Ей в нос ударил пряный запах, напоминавший корицу, но с привкусом горечи и терпкости перебродившего вина и слегка с кислинкой. Она взяла каплю на язык, мгновенно прополоскала рот стоявшей рядом водой, открыла окно и с силой вдохнула.
Сон кончился. С каплей вещества из темного пузырька к Лориэн вернулась способность трезво мыслить. Она закрыла окно и побежала прочь из спальни.
Нужно было спешить. Отец, когда-то давно, учил Лориэн травам. Она запомнила далеко не все, но это растение отличить бы смогла всегда. В бутылочке было не лекарство от свейской лихорадки. Это был настой желтой живучки, в народе величаемой «последней свечой». Это был яд.

Глава 8
Степи
По лазоревой степи ходит месяц молодой
С белой гривой до копыт, с позолоченной уздой…
Монистовый звон монгольских стремян
Ветрами рожден и ливнями пьян.
(Мельница. Двери Тамерлана)
Как выяснилось, птица знала маршрут, и опасения Лориэн по поводу направления не оправдались. Ее «конь» красиво пролетел над городом, преодолел живописную равнину, каньоны и горы, в недрах которых работали знаменитые шахты Фобоса. Что они добывали и зачем – оставалось загадкой для жителей Меридиана. Это была каторга для недовольных властью князя – грустная ирония трудиться и даже отдавать жизнь во благо того, с чем боролся. Они миновали  каменистые пещеры, где по легенде жили люди-драконы. За ними и простирались степи.
Степи были воистину обширны. Их населяли самые различные народы и народности, находившиеся друг с другом в дружеских отношениях, враждовавшие между собой, не знавшие о существовании друг друга. Одни были земледельцами, другие разводили домашний скот, одни жили в хорошо сплоченных деревеньках, другие кочевали с места на место. Но все они были свободолюбивы, честны и прекрасно ездили верхом.
Лошади были спасением для степных жителей. Расстояния были немаленькие, на вольных просторах многого не доставало, и верные животные пришли на помощь своим друзьям-хозяевам. Любой, кто родился в степях, садился в седло в младенчестве и обучался всем прелестям искусства верховой езды раньше, чем прочитывал свою первую книгу. С лошадьми было положено разговаривать, благодарить за службу и никогда не повышать на них голоса.
Лориэн пыталась применить все эти знания и навыки к птице, но пока у нее ничего получалось. С лошадью контакт можно было почувствовать физически. Птица же оставалась безмолвной. Это начинало все больше и больше беспокоить девушку – пора было садиться, а она не знала, как дать птице команду. Даже вцепиться пятками ей в бока и остановить резким движением – самый крайний случай в обращении с лошадью – было невозможно. Птица была настолько огромной, что Лориэн полулежала на ее спине, схватившись за основание шеи и болтаясь на ветру. Животное избегало резких движений, поэтому шансов упасть было мало, но в таком положении Лориэн утратила всякий контроль за их перемещениями.
Тем не менее, в нужном месте птица пошла на посадку. Приземлились они мягко и легко, так что девушка даже не почувствовала толчка. Они находились в четверти мили от родного поселка Лориэн. Птица осталась ждать, а княгиня пошла вперед.
Она шла по песчаной дороге босиком, сняв дорогие туфли. Время остановилось: Лориэн начисто забыла и про князя, и про цель своего возвращения на родину. Для нее существовали сейчас только пряные ароматы трав, смешанные с запахом песка, чуть суховатый воздух, сильный и стремительный ветер. Она вернулась на много лет назад, когда в ее жизни не было еще ни замков, ни дворцов, ни подземелий, ни подполья, а она сама была простой никому не известной девочкой. Вот ее деревня с маленькими бежевато-серыми домиками, покрытыми торфяными крышами, низенькими заборами, скудными огородами. А вот и ее дом.
В доме все осталось так, как в тот день, когда Лориэн внезапно решила уехать в город. Она не запирала дверь – здесь это было не принято. Казалось, что дом застыл в прошлом: вот лежит на столе в гостиной белая скатерть, чуть отодвинутый стул приглашал присесть и отдохнуть, в вазе, наверное, до сих пор стояла вода. В спальне был приоткрыт шкаф, в щель можно было увидеть узорчатый рукав нарядного летнего платья, на постели лежала открытая книга. На кухне были заготовлены дрова для печки, по стенам висели пучки сушеных трав, которые изумительно пахли. Лориэн не стала подниматься на второй этаж. Она вышла из дома с твердым намерением больше не возвращаться сюда никогда.
Девушка заставила себя вспомнить, зачем она здесь. Прежняя решимость действовать вернулась с новой, удвоенной силой. Лориэн пошла на окраину деревни, к старой лекарке Магдис.
Магдис была суровой женщиной с очень сложным характером. Мало кто рисковал общаться с ней, а тем более обращаться за помощью. К ней шли только в самых безнадежных случаях, когда рассчитывать на что-то, кроме ее мастерства, было уже невозможно. Свое дело старая лекарка знала – многие жители деревни были обязаны ей жизнью, если не своей, то своих близких.
Как Лориэн и ожидала, Магдис не встретила ее тепло, а только разругала за непрошенный визит.
- Столько лет тебя не было, а тут нате вам, явилась, - ворчала женщина, пока гостья усаживалась на неудобный низкий табурет, один из немногих предметов мебели в очень аскетично обставленном жилище.
Девушка рассказала лекарке о том, что заставило ее вернуться.
- А так ты сюда и не собиралась? Ну совсем огорожанилась ты, Лориэн, - фыркнула Магдис в конце истории. – Чего ты хочешь от меня?
Выслушав просьбу поехать в город, лекарка долго молчала и буквально пронизывала Лориэн взглядом, так что той даже стало слегка не по себе.
- Я помогу твоему князю, - в конце концов сказала Магдис и начала деловито собирать свою котомку.
- Почему моему? Я просто… - начала было отнекиваться девушка, но лекарка резко оборвала ее.
- Твоему – твоему с того момента, когда ты взяла на себя ответственность за его жизнь. Отступать уже поздно – ты будешь подле него, когда он будет выздоравливать, ты будешь подле него и многие годы спустя, как ангел-хранитель. Мужчина не создан для того, чтобы быть одному. Ему нужна женщина, которая оберегала бы его от напастей, стужи и жары. Прими свой удел, тем более, что его ты выбрала сама.
По поводу собственного выбора Лориэн бы поспорила со старой лекаркой, но промолчала.
***
Лорд Седрик запаниковал. После истории с обнаруженным миледи Лориэн ядом он начал гораздо внимательнее относиться к здоровью князя. Раньше он полностью доверился врачу (который, конечно, уже поплатился за содеянное, а змееобротень до сих пор проклинал себя за глупость), взявшись за меридианские дела, надеясь, что все в конце концов образуется. Только сейчас страшная перспектива возможной кончины князя обрушилась на него с полной силой.
Он сразу заметил, насколько Фобос сдал даже по сравнению со вчерашним днем. «Последняя свеча» делала свое черное дело, а силы бороться с нею у правителя Меридиана уже были на исходе. Оставалось надеяться, что княгиня успеет…
***
Птица легко приняла еще одного пассажира и без каких-либо усилий со стороны Лориэн отправилась в обратный путь.
- Умное животное, - усмехнулась Магдис, когда они уже были в воздухе.
- Она как механическая – я не дала ни одной команды, а она делает именно то, что мне нужно, - призналась Лориэн. – Как будто лорд Седрик перед взлетом…
- Эта птица гораздо умнее тебя, - перебила ее лекарка. – Ей не нужны твои команды, наверняка, безумно бестолковые. Она понимает все, что ты от нее хочешь, и выполняет.  Подсознательный контакт.
- Откуда Вы знаете? – изумилась девушка. Она была уверена, что о таком виде пернатых знал только князь.
Магдис хитро улыбнулась.
- Ты что, думаешь, лошадь тоже слушает тот бред, что несет ее хозяин?
***
Они прибыли в замок очень быстро и вовремя. Лекарка тут же взялась за дело, выпроводила всех из комнаты больного и велела ждать.
- Она справится? – спросил лорд Седрик у Лориэн, пока они делали вид, что обедают.
- Не знаю, - ответила ему княгиня, - но скорее всего, да.

Глава 10
Причины и последствия
Ты славить его не проси меня –
Днем от свечи не станет светлей…
(Айре и Саруман. Ты славить его не проси меня)
Предсказания Магдис сбылись. Князь быстро шел на поправку, и через недлю уж вовсю распекал Седрика за политическую нерешительность и завал в государственных делах. Фобос потребовал, чтобы все чиновники, как и прежде делали доклады ему лично, поэтому в спальне целыми днями толпился не очень опрятный и дурно пахнущий народ.
-  Они бы хоть мылись. Как-никак ты еще не совсем здоров, - заметила как-то Лориэн по этому поводу.
- Это чересчур роскошно. К тому же чистыми я их не узнаю, - ответил тогда Фобос.
Незаметно получилось, что княгиня, которую полгода вообще никто не замечал, вдруг стала нужным и важным человеком. Князь требовал ее к себе каждый день. Она присутствовала на всех совещаниях. Она определяла, что готовит кухня, когда и какие комнаты прибирают слуги и чем все остальные в это время занимаются.
Лориэн ясно видела, как отношение к ней обитателей замка изменилось. Место презрения и холодного равнодушия меридианцы испытывали к ней откровенную неприязнь. Но сейчас уже княгине было все равно. Последние события заставили ее по-другому посмотреть на вещи. Мысль, что она жена князя, раньше приводившая ее в отчаяние, приобрела совсем другой оттенок. Она – жена князя. Княгиня. Властительница Меридиана. Недосягаемая вершина. А если так, то какая разница, как к тебе относится кто-то, кого с высоты не видно? Это была, наверное, спасительная мысль. Но раз за разом Лориэн приходила к выводу, что она ведет к одиночеству. К одиночеству, в котором оказался Фобос.
Они много говорили последнее время. Точнее, говорила в основном Лориэн. Князь спрашивал. Сперва не очень охотно Лориэн вкратце рассказала, как она собственно очутилась в городе.
- Дальше я предавать никого не буду, - сказала девушка, когда подошла к встрече с повстанцами.
- Твои разбойники меня меньше всего сейчас интересуют, - отмахнулся Фобос. – Скажи другое. У тебя же все было замечательно. Зачем ты вообще сюда приехала?
Это был вопрос не в бровь, а в глаз. Лориэн сама искала на него ответ очень-очень долго, и не нашла.
- Я не знаю, - тихо ответила она.
- Ты не можешь не знать. Иначе получится, что твои ноги действовали отдельно от разума, что невозможно. Может быть, в тебе вдруг проснулась жажда приключений? Или родной дом вдруг стал не мил?
По поводу последнего он, похоже, угадал. Лориэн вспомнила, как, уезжая из Степей в последний раз, надеялась никогда больше туда не возвращаться. Она молча кивнула.
- Значит, не мил. У тебя что-то случилось. И ты хочешь забыть, - констатировал князь. – Хотя от воспоминаний убежать очень сложно, - добавил он горько, но Лориэн вряд ли это заметила.
Она, широко распахнув глаза, смотрела в прошлое. И видела, как от неизлечимой болезни медленно умирает ее отец, а она ничем не может ему помочь. То ощущение собственной беспомощности и бесполезности пронзило ее как стрела. Потом были похороны и сочувственные взгляды соседей. И дом, который душил ее своей пустотой. И вещи, которые ни на миг не давали отвлечься от утраты.
- Теперь ты знаешь, верно? – вернул ее в реальность Фобос. – Расскажи мне.
- Мой отец умер, - тихо ответила Лориэн.
- Тебе было больно? А вся кутерьма здесь помогла отвлечься. Извини, ты расстроилась.
Девушка грустно улыбнулась.
- Спасибо тебе.
- Расскажи о нем. Может быть, станет легче.
И Лориэн рассказала. Её как будто прорвало. Она все говорила, и говорила, вспоминая каждую деталь, вплоть до того, что и в какой день они ели на завтрак. Она вспоминала, как отец учил ее ездить верхом и как с трудом сдерживал смех, когда она неуклюже тряслась в седле в самом начале. Как они гуляли вместе в степях, и он вдруг ее оставил, для того, чтобы она сама научилась ориентироваться и не теряться. Как подтрунивал над ее детским чувством к соседскому парню, который был лет на десять старше и у которого уже вовсю играли гормоны. И как вкусно он готовил традиционный степной суп из двадцати трав по секретному рецепту. Она так увлеклась рассказам, что не заметила, когда именно князь утомился и уснул.
Лориэн улыбнулась. Фобос во сне был очень красив, его лицо как-то сразу становилось мягче. Сейчас ей казалось странным, почему оно в первый раз показалось ей бездушным. Скорее, оно было глубоко, скрыто печально. Еще ее удивляло, как этого совершенно чужим, смог понять то, в чем она долго не могла разобраться сама, за несколько минут.
***
Фобосу впервые приснилась Лориэн в эту ночь. Приснилась такой, какой она была этот день, когда рассказывала свою историю. В простом белом платье, с которым так контрастировали ее густые, прекрасные черные волосы. И полным грустью взглядом.